А Владимир жил в столичном дворце и готовился к обряду. Вместе с ним — преданные Путята, Претич и еще дюжины две воев и старшей гриди. Претич поначалу от чести креститься в главном христианском соборе отказался, но, узнавши, что новокрещеным будут поднесены дорогие подарки лично от императора, передумал.
— Я ему разъяснил, кто и что зорит, но подарок ему будет приятен. Не помешает. И еще одно у меня к тебе дело есть. Ты ведь с Вольгом, которого Варяжкой кличут, дружен был?
Владимир опомнился, когда увидел тревогу в чудесных глазах Анны…
Воеводы радостно оживились. Перспектива вить веревки из византийского василевса им понравилась.
Вот и сейчас, затаясь в тени, Владимир чувствовал себя не хозяином, а замершим в засаде хищником, готовящимся к броску на ничего не подозревающую добычу. Тоже опасную, но сейчас — беспомощную, поскольку не ведающую о его присутствии.
— Что ж, коли так, то я постараюсь не убивать этого человека, — произнес Олав-конунг. — Но если то, что о нем говорят, — правда, оставить его в живых будет непросто.