– Соломы свежей напихайте, печка еще горячая совсем. И барахло кидайте в угол, мы потом постираем. А сами в одеяла завернитесь, мы потом все на печи просушим.
Ворча и переругиваясь, казаки стали возвращаться к церкви. Верещагин перевел дыхание, бледно улыбаясь, пошел следом.
– Если «что» – от тебя все одно даже шкварок не останется, – популярно объяснил Денис. – Так что не тренди. Летунам личное оружие для самоуспокоения. И все.
В тот же миг Хвощев сильным ударом сшиб его с ног – и мгновенно остыл, как остывают почти все русские, поняв, что совершили что-то несправедливое. Дружинники, замершие на миг, незамедлительно постарались сделать вид, что ничего не случилось. Полковника уже отвели в тыл. Надсотник тяжело дышал, сжимал и разжимал кулаки; лицо его было растерянным.
Ведь если враг рискнет проверить нашу силу,