Об этом он уже говорил, так что переход был вопросом времени.
Страшнее всего был мерцавший над нею свет.
— Мне очень жаль, — сказала она и отрицательно качнула головой.
— Обычные вещи. Что хотел бы повидаться с ней. Точно уже не помню. Это истинная правда.
— У многих мальчиков, которых к нам направляют, присутствуют врожденные отклонения, — ответил он, приподняв седые брови. — Разумеется, некоторым из них ставят диагноз, но я не припомню, чтобы это имело место в случае Атомоса. Мне кажется, он был способен сочувствовать. Во всяком случае, за свою мать он часто переживал.
Его взгляд вдруг изменился: в глазах опять проступило то темное, глубоко затаенное, что вызывало у нее беспокойство.