— Что я буду делать? Ведь у меня двое детей, — говорила она сухим измученным голосом.
Итак, доктор Поляков — вор. Страницу я успею вырвать.
— Филипп Филиппович, vorsichtig… — предостерегающе начал Борменталь.
«Уважаемый Владимир Михайлович, поезжайте,
— Тогда вот что, дорогой учитель, если вы не желаете, я сам на свой риск накормлю его мышьяком. Чёрт с ним, что папа судебный следователь. Ведь в конце концов — это ваше собственное экспериментальное существо.
— А мне? — спросил новоиспеченный секретарь Птоломеев, переставая рыдать.