Во всяком случае, у нас это именно так. Тому, кто хочет узнать нашу семью, достаточно взглянуть на пару наших кошек. Два толстенных бурдюка, набитые сухим кормом экстра-класса и совершенно безучастные ко всем и ко всему на свете. Валяются себе на диванах, везде оставляют свою шерсть, и, кажется, никто в семье не понимает, что мы все им совершенно безразличны. Обычно кошек держат исключительно как живое украшение дома — аспект, весьма, на мой взгляд, любопытный, однако наших кошек с отвисшими до полу животами в таком качестве вряд ли можно рассматривать.
И вдруг, не веря собственным ушам, я услышала смешок, сорвавшийся с моих же губ.
Белые стены, шкафчики светлого дерева, большие разделочные столы и сушилки с синей, черной и белой фарфоровой посудой. Посередине плита с духовкой, мойка с тремя раковинами и что-то вроде барной стойки с высокими табуретами, на один из которых я уселась, лицом к месье Одзу, который принялся колдовать над конфорками. Передо мной стояла бутылочка сакэ и две прелестные чашечки из синего фарфора с прожилками.
— Ну конечно! — Мануэла прыснула. — Но вот посмотрите, не пройдет и месяца, как она мне скажет: «Ваша Рози — просто сокровище, Мануэла! Как хорошо, что вы прислали ее вместо себя!» Ох, уж эти богачи… Чтоб им всем!
С губ месье Одзу слетело еле слышное «кху-кху-кху».