В конце главной улицы дорога делала мягкий поворот на юго-запад, огибая кладбище Святого Танкреда.
— Не могу не заметить, — небрежно произнесла я, — раз вы пакуете фургон, это означает, что Берт Арчер отремонтировал его и вы скоро уедете. Поскольку инспектора Хьюитта нигде не видно, предполагаю, это значит, что вы можете свободно ехать.
— Нам придется продать корову мяснику, — сказала вдова.
При этой мысли слеза потекла по моей щеке.
— Жизнь Грейс Ингльби тоже, — заметила я.
После бесконечного ожидания, во время которого она будет придвигать лицо все ближе и ближе, пока не уткнется носом в ноты, она откинется назад, со спиной прямой, как кочерга, вознесет руки над клавиатурой, уронит их, еще раз прищурится в ноты и вцепится в музыку, словно гризли в лосося в кинохрониках «Пате».