— Ка те те у эс те ха де, — просигналил учитель. Это означало: «Экипажу «Галактиона». Вижу вас хорошо. Нет ли пыли по курсу?»
— Еще бы, такой материалище по теории машинных ошибок!
— Минут через пять она прыгнет, — напряженным голосом сказал Опанасенко. — Теперь она справа от нас.
— Действительно — зачем? Очень хотел бы я знать — зачем? — Он натянул рубашку. — Зачем три пилота и их корабль, вернувшись из рейса ЕН 101 — ЕН 2657, сделались источниками радиоволн с длиной волны шесть и восемьдесят три тысячных?
— Недурно! — сказал Кондратьев и потянул носом воздух.
Горбовский, не говоря ни слова, встал и полез в субмарину. Кондратьев быстро разделал камбалу и принялся за окуней. Куча рыбьих внутренностей перед Славиным росла.