Матрена, совершенно не желавшая делегировать полномочия, сама же кинулась усаживать невесту в сани, палить солому, сыпать жито, озирать дорогу, дабы не появился на ней кто-либо, могущий сглазить свадьбу — знахарка-зелейница, поп али сани с упокойником.
— Это чего же такое? — вопросил брат Филлоний — Али срам?!
— Какую говоришь, картину забавную ты рукодельничаешь? — быстро сменил тему Юда.
— Так не гонят черти еще смолу из межножья?
— Бес и доставил, — усмехнулся скоморох. — Посеял чертово табачное семя на могиле блудищи, а когда взросло зелие, высушил его и принялся курить. А тут мимо — аз иду с ватагой…
— Не пустите погреться в остроге? — трясущимся гласом промолвила Феодосья.