Едва добравшись до ложа, Юда рухнул на перину и, пошарив возле себя в поисках жены, заснул, бормоча и всхрапывая.
— В нечистотах кровяных с мужем грех творила?
Проводив шум гульбы, она взмахнула топором и ожесточенно ударила по колоде.
— Час, — наконец, порешил он. — На кого гнев-то держала? Впрочем, не говори… Бог и так видел.
Феодосья сияла лицом. И уж в мыслях стояла под венцом, облитая, как житом небесного урожая, влюбленным взглядом жениха Истомы.
Феодосья правильно истолковала, что сие — благодарность за то, что несет она язычникам слово Божье и, удовлетворенная, пошла в свою избушку.