Феодосья сияла лицом. И уж в мыслях стояла под венцом, облитая, как житом небесного урожая, влюбленным взглядом жениха Истомы.
Феодосья правильно истолковала, что сие — благодарность за то, что несет она язычникам слово Божье и, удовлетворенная, пошла в свою избушку.
Матрена пошарила в потемках и, отыскав, наконец, скобу, распахнула дверь и втиснулась в горницу.
«А где же Истомушка? — подумала Феодосья. — Али волк его задрал?»
— Тем более… принимая во внимание ваш богатый опыт… Может, масла подплеснуть, так это, назаметно?
После сего своего аргумента отец Логгин расправил плечи и окинул взором устремленную вперед дорогу, по которой должен был он въехать в новую прекрасную жизнь.