Он все еще был очень бледен, и Гарри, сильно волнуясь, пошел к мадам Малкин один.
В мозгу у Гарри промелькнуло какое-то очень болезненное воспоминание. Когда Огрид досказывал свою историю, мальчик вдруг снова увидел ослепительную вспышку зеленого света, причем гораздо отчетливее, чем раньше — и вспомнил еще одну вещь, впервые в жизни: пронзительный, холодный, жестокий смех.
Управляя машиной, дядя Вернон одновременно жаловался тете Петунии. Он вообще любил пожаловаться. Подчиненные, Гарри, местный совет, Гарри, банк, Гарри — вот лишь некоторые из его излюбленных тем. Сегодня это оказались мотоциклы.
— ЧЕМУ ВСЕМУ? — громовым раскатом повторил Огрид. — Ну-ка, обожди-ка!
Невозможно было поверить, что это не небо, а потолок, и что Большой Зал не уходит вверх, прямо в космос.
— В «Хогварце» — никогда. Челюсти пару раз кому-то ломали, но ничего хуже ни разу не случалось. Теперь. Седьмой игрок в команде — Ищейка. Это ты. И тебе не нужно беспокоиться ни о Кваффле, ни о Нападалах…