— Дмитрий Юрьевич, спасибо вам большое за то, что вы нашли время…
Это было странное заявление, которому можно было придать или невероятно огромное значение, или — никакого. Маруся никогда не знала, чему стоит придавать значение, и по лицам читать тоже не умела. Кроме того, она все время забывала, что этот человек в джинсах и майке с надписью “1950” не просто бывший одноклассник, невесть как затесавшийся в ее жизнь, а Дмитрий Юрьевич Потапов — “сам Потапов”, министр по делам печати и информации, член правительства, публичная фигура и еще бог знает кто.
— Тебе повезло, — тихо сказала Маруся, — а я один раз выбрала, и неправильно. Теперь вот не знаю, смогу ли еще раз выбрать. Нет, наверное.
Почему? Боится за мальчишку? Бережет его нервы? Не хочет вспоминать? Или еще что-то?
— Просто он никогда не подвергался таким испытаниям, — объявил Сидорин и застеснялся, услышав самодовольство в собственном голосе. — Ничего. Привыкнет.
Он не знал, что день уже назначен. Послезавтра работа будет выполнена. На этот раз — до конца.