Черт возьми, почему они все так его злят? И Потапов, и гремучая змея Алина, и теперь вот Сидорин! Какое ему до них дело?
— А потом все закричали, подбежала Алина, и я ничего не видел, потому что она меня спиной повернула, Я даже не понял, что мама… что с мамой… что…
— Он не живет… То есть он как раз живет, но… но это совсем не то, что вы думаете… То есть я не знаю, что именно вы думаете…
— Дмитрий Юрьевич, спасибо вам большое за то, что вы нашли время…
Это было странное заявление, которому можно было придать или невероятно огромное значение, или — никакого. Маруся никогда не знала, чему стоит придавать значение, и по лицам читать тоже не умела. Кроме того, она все время забывала, что этот человек в джинсах и майке с надписью “1950” не просто бывший одноклассник, невесть как затесавшийся в ее жизнь, а Дмитрий Юрьевич Потапов — “сам Потапов”, министр по делам печати и информации, член правительства, публичная фигура и еще бог знает кто.
— Тебе повезло, — тихо сказала Маруся, — а я один раз выбрала, и неправильно. Теперь вот не знаю, смогу ли еще раз выбрать. Нет, наверное.