– Связь как раз есть, – отчетливо выговорил Зданович, и Бахрушину показалось, что он прикрыл трубку ладонью. – Наших нет.
– Ты что, старик, – обиделся продюсер, – у нас миллион сам знаешь, кто получает…
Это и был тот самый, главный вопрос, который так его занимал.
– Мы ведем… богословский спор? – спросил он и засмеялся. А может, он что-то другое спросил, потому что от злости у нее шумело в ушах, а говорил он не так чтобы очень правильно, ей все время приходилось вслушиваться и мысленно повторять за ним каждую его фразу, как бы переводя ее на понятный для нее английский язык.
– Ники, – продолжала она, изо всех сил развлекая себя, – вот зачем Бахрушину надо, чтобы ты на него работал, я понимаю, а тебе зачем?! Или ты у нас…
– Не очки, а Беляев! Он просто душка! Понравился тебе?