– Ты где? – перебил его Добрынин. – В Кабуле?
Кажется, сиэнэновские комментаторы назвали этот план “символом войны”.
Бахрушин быстро ответил, что именно. Ники опять глупо кивнул.
В их поездке была небольшая тайна, но открывать ее Толе Борейко они не собирались. По крайней мере, Ольга так поняла своего оператора, засевшего в ванной, а главным “носителем тайны” был именно он.
Лошади остановились, дошли до какой-то определенной черты, за которую им было нельзя, и журналисты живо попрыгали с них – все странно возбужденные, как будто навеселе или и впрямь пережившие бомбежку.
На дорогу действительно лучше было бы смотреть.