Алина Храброва была новым сотрудником – он принял ее на работу всего месяца полтора назад, но знакомы они были давно.
– Ничего, – буркнула она. – Открой дверь, пожалуйста!
Ольга вдруг разозлилась так, словно ей действительно было дело до детей этого полевого командира с непонятным именем Гийом, непонятной судьбой и домом в Джабаль-ус-Сарадже.
В этой тупой боли была обыденность, и исчезла раскаленная проволока, и Алина как-то сразу осознала себя в собственной квартире, в своей ванной – в безопасности.
Бахрушин скривился, как будто Беляев спросил у него что-то неприличное.
А потом он заставил их надпись с двери оттереть.