– Твою жену из Афгана надо отзывать, – сказал Добрынин, и Бахрушин чуть не упал с дивана, прямо к уткнувшейся в ковер голове порнографической девицы. – Не сегодня-завтра талибы в наступление пойдут.
Бородатый показывал автоматом куда-то за камышовую будку, и переводчик кивал как заведенный, но ничего не говорил, и Бахрушин понял, что должен идти туда.
– Ты чего не открываешь? – сердито спросила замшевая спина. – Я звоню, звоню!..
Он никуда не хотел ехать. Он вдруг почувствовал вкус легко складывающейся карьеры – его везде приглашали, он оказался лучшим корреспондентом “из молодых”, его все хотели заманить к себе, и именно это было здорово, а не какие-то там идиотские проблемы с директрисой и подрастающим поколением!
– Ты прости меня, – сказал он, когда Алина дописала и протянула ему листок. – Но мне правда надо знать.
– Завтра опять зарастешь, а бриться будет негде.