– Он обещал поговорить с Добрыниным и с Бахрушиным! Он обещал это место мне, а она все испортила, все! Проститутка! Всем известно, с кем она спит, чтобы получать свои эфиры! Я хотела, чтобы она убралась.
Сейчас же. Немедленно. Как только за мной закроется дверь кабинета…
На данный момент Ники Беляеву вполне хватало и драйва, и экстрима. Бахрушин забрал кассету из диктофона и обещал что-то такое с ней сделать, куда-то отнести, но Ники, в отличие от них, выросших в теплицах и оранжереях и уверенных в том, что система их защищает, как защищала всегда, был убежден, что надеяться нужно только на себя.
Ники махнул на него рукой, и он моментально заткнулся. Ники как-то умел их останавливать, и они почему-то его слушались – все как один.
Слезы лились, капали с носа, а вытереть их было нечем. Они скатывались на грубую ткань грязного мешка, который, наверное, совсем промок.