— Где? — осторожно спросил Рашен, машинально отодвигаясь. Адмирал привык иметь дело с нервными расстройствами у членов экипажа, но откровенных сумасшедших до сих пор стеснялся. «Бедная девочка, — подумал он. — Вот и тебя война достала. Зацепила по самому больному месту. Как жаль». — Где получил?
— Господа офицеры! — крикнула Ива, вскакивая на ноги. Толпа дружно вытянулась и сделала руки по швам.
— Мало ли куда мы ходили. Ива, ты не думай обо мне плохо, но я правда не хочу. Могу я не хотеть? И тебе советую: наплюй. Смотри на вещи трезво. Ни к чему все это. Я, например, мыслями давно уже внизу.
— Я тогда был еще капитаном, а вы, дружище, находились в состоянии тяжкого алкогольного опьянения. Мне очень понравилось ваше заявление, что если бы не русские, мы бы сейчас были узкоглазые и жрали один рис. Все тут же посмотрели на меня, а я смутился и убежал.
— Давайте-давайте, — кивнул Вернер. — А то сам не знает, с кем двадцать лет прослужил. Одни пушки на уме. Позорище какое, Майк.
Но в то же время командир десантного планетолета считался на корабле главным. И ключи от арсенала были не у пехотного дежурного офицера, а у старшего бодрствующей вахты. Один случайный выстрел из штурмового ружья мог натворить на борту таких дел, что о занятиях с тяжелым оружием не было и речи. Конечно, ни импульсный «кольт», ни даже «маузер» не продырявил бы наружную обшивку. Но порвать коммуникации ему было вполне под силу. Пехота тренировалась с макетами, а астронавты охраняли от нее арсенал, за что удостаивались отдельного презрения.