Круизер, будто заправский самолет, изобразил полупетлю и сел противнику на хвост. Обзорный экран в рубке перешел на графический режим. Окосевшая от выхлопа шести большущих отражателей врага оптика закрыла стальные веки, и картинку теперь целиком моделировал компьютер.
Над головой ехал низкий потолок. Эндрю был сейчас между двумя стенками гигантской матрешки. Та, на которой он стоял, двигалась, та, в которую собирался залезть — уже нет. Гравитация в переходном секторе была от силы в треть земной. Головокружение усилилось.
— Внимание, — сказал Боровский. — Соревнования продолжаются, но уже кроме шуток. Старшим навигаторам занять места ведущих. Бомбардир, дай им по два стрелка на главный калибр. Эй, сержант, как вас там…
Да и прочие, кто был в ходовой рубке, до того обалдели, что толку от них оказалось чуть.
Восхищенная подвигом родина отогрела лейтенанта Джозефа Мейера, подкормила, допросила, вручила орден и осведомилась, чего герой хочет. Мейер заказал для начала пластическую операцию, а потом — курсы переподготовки. Родина не отказала. Только взяла подписку, что про «Скайуокер» и свой отчаянный дрейф Мейер даже не заикнется. А еще провела с лейтенантом обстоятельную беседу в офисе армейской контрразведки. И отпустила подобру-поздорову дальше воевать.