– Не думаю, что ты мог бы это сделать, – заметил Ричардс. – Я бы не мог.
Дверь открылась и закрылась. Мотор тихо гудел, машина стояла в дюйме от обочины.
Данинджер угрюмо опустил голову; на его лице мелькали зеленые вспыхивающие отсветы от контрольных приборов.
Ричардс попал в него как раз над верхней губой. Зубы разлетелись как разбитое дикарское ожерелье. Волосы, кровь, мозги расплескались (причудливыми пятнами) на стене позади кресла, где девушка на трехдолларовом плакате вытянула свои бессмертные ноги на полированной кроватной спинке из черного дерева.
Его охватило мерзкое чувство тщетности всего. Исчезло.
– Что? – Стейси сказал, что ей всего пять. Это так?