— Ты по-испански читаешь? — Вкрадчиво спросил Ицкович.
Убрав было телефон, Татьяна достала его снова и, подумав, набрала еще один номер.
— Здесь подождем поезда, сообщил лейтенант, что повыше — Татьяна их фамилии пропустила мимо ушей — «Сергеев, Семенов? Семен Сергеев или Сергей Семенов?»
Естественный, — чёрта с два! Противоестественный, как не крути, — шок от «переноса» наложился на привыкание к новому телу и периодические поиски, в дальних закутках сознания, следов первоначального «владельца» молодой «оболочки». К счастью, удивляться Виктор разучился ещё четверть века назад, в Афганистане. Жестокая реальность необъявленной войны с неявным, чаще всего, противником, вытравила любые поводы для удивления. Мир с тех пор стал восприниматься как совокупность вводных… «Солдат, не спрашивай», — вот и четвёртый тост подоспел. «А как же третий?» — пробовала возмутиться обыденная часть сознания. «Как-нибудь потом. Если захочу».
«Не рванет!» — Это был немой вопль, самая страстная молитва богу, о существовании которого она никогда даже не задумывалась, крик сердца… Но никто, разумеется, ее не услышал. Зато затвор в холодной тишине крыши клацнул так, словно это не она готовилась вступить в бой, а ее расстреливали… Но…
«Кафку читала? — интересуется она у своего Альтер Эго.