У армейцев все куда печальнее, чем у нас. Над их базой густо, словно грифы-стервятники над трупом, повисли ганшипы янки. Давно рассвело, но даже при свете Элоры отлично видны струи трассеров, хлещущие вниз. Сложно в это поверить, но снизу кто-то умудряется даже стрелять в ответ. Впрочем, у военных – бункеры, это вам не газобетон и пластик нашей «управы», там, думаю, и тактический термоядерный удар пересидеть можно. Но прессуют их всерьез. Если бы по нам работала хоть треть от такого количества стволов, то на месте Управления уже вполне можно было устроить танцплощадку. А там кто-то еще огрызается. Впрочем, как-то не очень активно.
Просто удивительные чудеса порой случаются: бронированный боевой корабль лежит среди балок и ломаных плит, больше похожий на старую мишень на армейском артиллерийском полигоне, настолько он дырявый и горелый. А кофейная чашка – целехонька. Забавно, но похоже она теперь – единственное мое личное имущество. Я ведь даже одет сейчас в тщательно отстиранный и в нескольких местах аккуратно залатанный светло-оливкового цвета комбинезон-поддоспешник от русской боевой брони. А на ногах – армейские ботинки с высоким берцем. Тоже, кстати, русские. Вернее – чешские. Ага, те самые, «Prabos». Видимо, Влад все же выиграл тот давнишний спор с Новиковым, а новый капитан «Бесстрашного» просто принял все, как данность. Словом, в чем меня в госпиталь притащили, предварительно сняв и срезав мятые и битые высокотехнологичные «латы», в том сейчас и щеголяю. Кстати, нужно не забыть, и купить той милой девочке-медсестре самую большую коробку шоколада. Понятно, что отстирала мой комбез в больничной прачечной автоматическая стиральная машина, но вот прорехи на нем зашиты вручную. Кривой хирургической иглой, слово бойскаута, своими глазами видел. Одна надежда – что не кетгутом… А то может неудобно получиться.
Ну, не знаю… Как по мне – так нормально все. По крайней мере, в этот раз задержанные ведут себя тихо и пристойно, не пытаются сбежать или сопротивление оказать – и то хорошо. А ведь бывает и по-другому. Вспомнить хотя бы первые две мои встречи с милейшим и вежливейшим мистером Робертом Донованом…
С другой стороны, долго щеголять в позаимствованном у ребят с «Бесстрашного» комбинезоне я не планирую. Деньги на банковском счете у меня имеются, зарплата старшего детектива понемногу откладывать вполне позволяет. И скоро, благодаря господину Фурье и его минеральной воде, их станет значительно больше… Подумав об этом я неосознанно бросаю взгляд на все еще скалящегося с рекламного плаката Джонаса Чейни, чья еще совсем недавно безупречная улыбка теперь здорово попорчена шальными осколками. Да, старина, похоже, придется тебе вскорости подвинуться.
То, что еще совсем недавно было пятиэтажным жилым домом, в мансарде которого я жил, больше напоминает теперь неопрятную груду строительного мусора. Восстанавливать тут просто нечего: когда сверху на дом рухнул сбитый зенитной ракетой атмосферный штурмовик, в котором после падения еще и сдетонировал боекомплект… Если коротко – то это навсегда… Куда проще просто вывезти на свалку все это крошево газобетонных плит и перекрытий, лопнувший поликарбонат окон, причудливо гнутую арматуру, трубы и рваные провода коммуникаций, разровнять площадку и отстроить на ней дом заново, с нуля. А я стою на кем-то уже подметенном от сора тротуаре и кручу в руках простенькую кофейную чашку из недорогого, но очень хорошо имитирующего фарфор пластика. Мою собственную чашку, я купил набор из шести штук таких, когда брал себе кофе-машину.
Заодно и выясню по делу все, что нужно. А потом нужно еще и к проморгавшему подружку ухажеру, в смысле Дикки Айзенбергу, наведаться. Думаю, с ним мне тоже есть о чем побеседовать. И уже к вечеру, по результатам всех встреч – к начальству на доклад. Уже есть чем Рудицки порадовать. Пока, правда, логическая связь между похищением одной девушки и убийством другой прослеживается как-то уж совсем условно. Но факт, что оба преступления совершены одной группой весьма «мутных» личностей, да еще и примерно в одно время, «тонко» намекает, что такая связь есть. А значит, будем копать дальше. Но для начала – прокатимся к милейшему подполковнику Грэму.