Лицо моего тезки дрогнуло, радостное оживление спряталось за тучку легкого замешательства – я уловил, как Михаил Андреевич скрывает смущение и неуверенность.
– Здрасте! С начальником Центра. Забыл, что ли?
– Остался младший брат, – сказала Марина.
Суслов как раз нагнулся за очередным сучком и повернул ко мне голову, не разгибаясь.
– Понятно… – нахмурился Ершов, выслушав исповедь «демона». – Фотографии у тебя есть?
Дивчина не запрыгала от счастья, а неожиданно успокоилась, лишь горькая улыбка на ее пухлых губах напоминала о только что пережитом отчаянии.