– У-у… – затянул я с притворным разочарованием. – Это только под тушеное седло косули. Ну, в крайнем случае, под шашлычок…
– Что за пацаны? – нахмурилась Сулима. – Колькины?
Свернув на запад, «Форд» миновал фермерский рынок и покатил по неширокой Нейборхуд-роуд.
Инна быстренько юркнула в машину, устраиваясь на соседнем сиденье, и сразу потянулась ко мне. Я подался к ней, наклоняя голову, и нежно поцеловал. Пытался задержать касанье губ, но девушка быстро отстранилась, делая страшные глаза: а увидят если?!
– Он станет замечательным, – понизил я градус, – но не раньше, чем вы сработаете проц… ну-у… хотя бы на двадцать тысяч транзиков. И еще бы памяти «Коминтерну» добавить, «метров» двести, для начала…
Косыгин помолчал, подумал, словно заново переживая за дело всей своей жизни, которое так и не дали довести до счастливого конца.