– Кирять? – снисходительно уточнил я. – Воздержусь.
Я подышал на стекло. Оно запотело, туманя московский пейзаж, а мой палец вывел вопросительный знак.
– Наташа меня не видела, – спокойно сказал я.
Раз за разом Андропов прокручивал кассету и внимал грубому голосу, вещавшему о событиях, кои еще не свершились.
Синицын не удержался, присвистнул – и смутился. Иванов лишь подался вперед, наваливаясь на стол и жадно разглядывая скромный «Грюндиг» с потертостями на корпусе.
– Я тебя тоже понял, – с трудом выговорил я и ухнул, будто в ледяную воду нырнул: – Ты моя лучшая подруга. – Рита горестно покивала.