Я проглотил. Вещество напоминало по консистенции подтаявшее желе, было чуть горьковатым и словно бы содержало спирт. Нёбо и горло онемели.
— Спасибо, Максим, — неожиданно сказал водитель.
— Как мило! — восхитился Продавец. — И чего же?
Я подумал о том, услышал Лихачёв перестрелку или нет. Мог и не услышать. А если даже и услышал, то что? Слуги проехали через оцепление, поубивали охрану, кинули нас в машину и умчались. Наверняка у них есть план отступления. Через полчаса мы можем быть уже за пределами Москвы. Не старые времена, пробок на дорогах нет…
Мы падали вниз, мёртвое тело Алекса по-прежнему сжимало меня, конвульсивно вздрагивая. Отсечённая голова отставала, летела следом, в голубом воздушном пузыре, мигая и шевеля губами.
— Возвратный мутаген, — сказал я. — Хорошо. Хрен с ней, с информацией, кое-что я и так уже знаю… Кого мне надо убить?