— Угу, — отозвалась Ева. — Я еще могу представить, что они отдали тебе кошелек. Он ценности не представляет. Но деньги?
Нет, она не спрашивала, а ставила Еву в известность.
Арсения передернуло от такой фамильярности. Он осклабился и показал крупные желтые зубы.
В зале у шестов извивались танцовщицы. Вот откуда была слышна музыка.
— Глаза бы мои его не видели. Где-то пропадает. Сказал, что у него важные дела, скотина безрогая. Прибежит весь в мыле, сметет со стола все, что я приготовлю, и снова убежит быстрой рысцой. Ух! — Вера замахнулась на невидимого Амадея. — Но я-то знаю, ему просто лень готовиться к приему. Все на мне, как всегда. Съедутся гости, тогда-то он, голубчик, и появится. И будет расхаживать гоголем, бодрый и веселый.
— Мама, — сказала Ева, — ты не слышала утром ничего странного?