— Нет, меня пригласили войти, — сказал Варфоломей.
Вера посмотрела на нее долгим и очень добрым взглядом.
— А у меня все с собой. Сундучок я в коридорчике за дверью оставила.
Кота очень интересовало ее творчество, он самозабвенно крал кисточки, пил воду для акварели, наступал в краску, чтобы оставлять на бумаге живописные следы лап и хвоста. Ева даже повесила картину работы Григория на стену, не поленившись оформить ее в раму.
Черт, казалось, напрочь забыл о распре и заговорил так, словно находился в веке девятнадцатом. Это с ним случалось, когда он волновался: путал времена.
— Ого! У тебя шерсть на спине дыбом встала! И мурашки на руках.