Лукавила, лукавила княженка. Не затем ведь искала, чтобы доброй ночи желать…
Он оборотень. И он сказал, что в жены ее возьмет, хотя учтивости учить не станет – незачем ему. А ведь если бы и правда хотел ее в жены, ему было бы дело и до учтивости, и до прочего.
И Чаяна закивала, закрыв себе рот ладонью.
– Сестрица, что такое? – удивилась княженка и, чего там, испугалась.
– Тихо, – Велька быстро освободилась от объятий, когда до кметя было три шага, щелкнула пальцами, в мыслях пробормотав заговор, кметь тихо осел на землю.
Про все забыв, она вскочила со скамьи, бросилась, обняла пса, прижалась лицом к его мохнатой шее, а он тут же лизнул ее в щеку.