– Ага, я поняла, – Велька улыбнулась, – только ты ведь не ответил, Веденич. Когда князь Вереней с отцом нашим пировал и нас сторговал, он уже князем был или потом им стал?
– Ничего, батюшка. Что надо, то пусть и будет.
– Мне-то, милая, откуда знать? У боярина кариярского поспрашивай, у княжичей.
– Все хорошо, ничего не случилось, – поспешно заверила Велька.
– Вы бы еще седмицу подождали, потом звали! – в сердцах бросила Велька.
На этот раз с отъездом задержались. Уж неизвестно, что объяснила Воевна боярину Миряте и воеводе, но они прониклись и встревожились. С каждой женщиной в обозе, что с боярыней, что с челядинкой, Воевна отдельно переговорила. И с Чаяной тоже. Ее она спросила, не видала ли боярышня, кто мог покуситься на косу сестрину, и не подозревает ли кого в этом злодействе? Сама при этом так смотрела пристально, как будто ответ не услышать хотела, а на лице увидеть. А что там разглядела – никому не сказала.