Рихтер наплевал на дуэль, на крупный, мягкий снег и присутствие людей. Здесь и сейчас он должен был знать. Знать, что эта женщина принадлежит ему. Что любит. Понять это, впитать каждой частичкой души.
- Да, если Вам не сложно, - Армин поднялась с колен, увлекая за собой «добрую матушку», так на Перевале называли мать мужа.
- Хороший был воин, - вздохнул Рихтер.
- Слышу и удивляюсь, - спокойно ответила волчица, - какое тебе дело? Кто готовил зелье, где она его брала. Человеческий детеныш – не твой.
- Я пришлю вестника, - серьезно произнес герцог, и женщина, приподнявшись на цыпочки, коснулась прохладной щеки супруга губами.
- Надеюсь, - поправил его сюзерен, - не случилось ничего, что повысит градус вина до орочьего самогона.