- Хороший был воин, - вздохнул Рихтер.
- Слышу и удивляюсь, - спокойно ответила волчица, - какое тебе дело? Кто готовил зелье, где она его брала. Человеческий детеныш – не твой.
- Я пришлю вестника, - серьезно произнес герцог, и женщина, приподнявшись на цыпочки, коснулась прохладной щеки супруга губами.
- Надеюсь, - поправил его сюзерен, - не случилось ничего, что повысит градус вина до орочьего самогона.
Но Диамин его уже не слышала. Она рвалась, изо всех сил рвалась, силилась уйти, покинуть ненавистный холст. И слабела. Душа женщины впала в смертный сон. И никакие тревоги и думы больше не беспокоили ее.
- А ну, положь! От, я сейчас тебя! Розгой-то отхожу, шкура слезет!