Цитата #526 из книги «Великий герцог Мекленбурга»

– Чего тебе, убогий? – спросил я максимально вежливо для данной ситуации. Вот откуда он мое имя прошлое знает? Хотя как откуда – у меня и сейчас такое же.

Просмотров: 2

Проснулся я за полночь от холода и потрясающего храпа. Охранники, обязанные караулить меня и приглядывать за очагом, наглым образом уснули, наплевав на не написанный еще устав гарнизонной и караульной службы. Один из них как раз и храпел, выводя носом немыслимые рулады. Слушать их было совершенно невыносимо, и я не нашел ничего лучше, как толкнуть его каблуком в бок. К моему удивлению, слуга и не подумал проснуться, продолжая храпеть и лишь всхрюкнув от удара. «Да их опоили!» – мелькнула у меня мысль, и я, мгновенно лишившись остатков сна, поднялся. Оглядевшись, я приподнялся и, отцепив от пояса спящего кинжал, сунул его за голенище ботфорта. Крадучись выйдя после этого из избушки, я направился к навесу с лошадьми.

Просмотров: 2

Город постепенно просыпался, наполняя своим шумом окрестности. Где-то рядом резали овцу, чтобы приготовить пищу для ратных. С другой стороны доили корову, уцелевшую во вчерашнем переполохе. Слышался стук топоров и звон молота по наковальне, по улицам галдя бегали любопытные мальчишки, того и гляди рискуя попасть под копыта наших коней. Мы с Аникитой вновь ехали в город, поскольку нам доложили, что воевода проспался и требует себя освободить.

Просмотров: 5

Староста от происшедшего впал в ступор, а я поначалу выхватил пистолет, однако, увидев, что Акиньшу уже вяжут, подошел к пострадавшему иеромонаху. Тот лежал на земле, и из раны в боку сочилась кровь. Оружием, поразившим отца Мелентия, был довольно длинный кованый гвоздь, заточенный как шило и превращенный таким образом в заточку. Разорвав его подрясник, я недолго думая полил рану аквавитом из фляги и, наложив чистую тряпицу, постарался перевязать потуже. После оказания первой помощи иеромонаха понесли на руках к ближайшему дому, а на площади тем временем решилась судьба Акиньши. Рейтары по команде Аникиты перекинули через сук ближайшего дерева веревку с петлей – и через несколько секунд тать уже болтал ногами в воздухе, разевая при этом рот в отчаянной попытке вдохнуть хоть глоток воздуха. При обычном повешении человек, как правило, умирает не от удушья, а оттого, что ломаются шейные позвонки, захлестнутые петлей, когда выбивают скамью из-под ног. Однако Акиньшу поднимали на сук медленно, и ему предстояло умереть куда более долгой и потому мучительной смертью. Я сначала хотел остановить казнь, полагая важным прежде допросить татя на предмет выявления сообщников. Но потом, поглядев на озлобленные лица рейтар и местных жителей, не стал вмешиваться. С их точки зрения, разбойник, подняв руку на священника, сам вычеркнул себя из числа людей, а собаке – собачья смерть.

Просмотров: 2

– Изрядно! А много ли серебра на сию затею извел?

Просмотров: 2