– Попытаться составить список тех, кому известно, что мы почти свидетели убийства, – выдал Вердж.
– Я русская, и поэтому все делаю от души и с размахом. И веселюсь, и, как оказывается, дерусь тоже.
– В том, что и до нас добрались. И полагаю, змея – это только начало. Убийца узнал о нечаянных свидетелях и пытается нас устранить. Но это еще не все. Следователь заявил, что подозревает меня в убийстве.
– Ты в своем уме?! – Ему опять удалось вывести обычно спокойного, аки ледяная глыба, отца.
Граница оных рисовалась в моем воображении то некой воронкой, то проемом, наподобие дверного, заполненного светом, то облаком. На деле все оказалось гораздо прозаичнее – словно посреди плато надули большой мыльный пузырь, из тех, что полусферой соприкасаются с плоской поверхностью. Внутри его был совершенно иной пейзаж: густой ельник, сумрачный и отталкивающий, меж вековыми разлапистыми обитательницами оного вилась узкая тропинка. Единственное, что дисгармонировало с таежным антуражем, так это травяной ковер. В обычном хвойном лесу такой ковер слагает кислица, яснотка и опад; здесь же мохнатые красавицы вгрызались корнями в дерн плато: эффект слияния миров в действии.
Пока иномирянка умывалась, Вердж повесил на ручку двери в ванную халат, благо нашелся еще один.