Товарищ следователь сделал вид, что его такой ответ устроил. Однако взгляд сыскаря, который сканером считывал все реакции, как будто пытался забраться мне в голову и узнать потаенное, вызывал у меня не то чтобы страх, но опасение уж точно. Да и было с чего.
– Весело? Ну, хорошо, – смилостивился сварливый дух.
Широкая речная гладь, величественная, несущая буруны по своему руслу. А вокруг осень уже раскинула золотые сети, в которые попались и березы, и липы, и даже дубы. Лишь лужайка, что размещалась между парапетом и брусчаткой двора академии, радовала глаз практически летней, насыщенной зеленью.
Спас меня от альтернативного изложения земной действительности звонок, ознаменовавший окончание пары.
– Если вы хотите провести отведенное вам время не наедине со мной, а в присутствии кузины – это ваше право.
За всеми своими мыслями он скрывал то, что волновало больше, чем самолюбие и боевые девицы: смерть профессора.