Он подхватил со спинки стула рубашку, продел руки в рукава и стал дразняще медленно застегивать пуговицы. При этом сосредоточиться на причине моего присутствия здесь оказалось совсем не просто. Но я постаралась.
– Стало быть, кто-то настучал, – безразлично пожала плечами я. Сейчас следовало разбираться не в причинах возникновения проблемы, а в способах ее решения. – Потом его вычислим.
Я встала с кресла и неспешно прошлась по комнате, заложив руки за спину.
Мне вспомнилось то возмущение, в которое я пришла, получив тогда его письмо, а также реакция Илоны, уверенно заявившей, что автор успел предварительно написать и отвергнуть десяток черновиков. Потом припомнился еще один разговор с Илоной.
– Двадцать первого января сего года, в семь часов вечера, у него в спальне, – ответствовала та.
– Что знаешь? – переспросила Илона, с некоторым беспокойством отреагировав на столь внезапную перемену в моем настроении.