– Вы живы, – подсказал Ллойд. – Хаоту нужен был контролируемый плацдарм и вменяемый союзник, поэтому вас не тронули. Сейчас, полагаю, они сожалеют об упущенной возможности. Не следует бояться. Теперь ваша смерть в любом варианте приведет к началу войны. Они это понимают.
– Из некоторых гостиных домов гости не возвращаются.
– На Даре быстро заживало. Много быстрее, чем на обычных людях, и я не скажу, что это было достоинством. Но так уж вышло, что мы вместе провели достаточно времени, чтобы начать разговаривать.
– Вы боитесь, что все повторится? – Ллойд умеет поймать момент вопросом.
Сперва его радость была похожей, хмельной, диковатой и слабо поддавалась контролю.
– Иногда мне кажется, что лучше бы меня не было. Вы же не позволили леди Аннет родить ребенка. Заботились о чести рода… и да, моем благополучии, верно? Опять же, я напоминал ей о том, чего она была лишена. Вы стравливали их, как стравливали меня и Совет. Постоянно. Не позволяя остыть. Остановиться. Подумать. Вы раз за разом лили морскую воду на раны и заботились, чтобы эти раны никогда не заживали. И мой отец слышал эту боль. Я только не понимаю, почему у него не хватило сил избавиться от вас.