– На Даре быстро заживало. Много быстрее, чем на обычных людях, и я не скажу, что это было достоинством. Но так уж вышло, что мы вместе провели достаточно времени, чтобы начать разговаривать.
– Вы боитесь, что все повторится? – Ллойд умеет поймать момент вопросом.
Сперва его радость была похожей, хмельной, диковатой и слабо поддавалась контролю.
– Иногда мне кажется, что лучше бы меня не было. Вы же не позволили леди Аннет родить ребенка. Заботились о чести рода… и да, моем благополучии, верно? Опять же, я напоминал ей о том, чего она была лишена. Вы стравливали их, как стравливали меня и Совет. Постоянно. Не позволяя остыть. Остановиться. Подумать. Вы раз за разом лили морскую воду на раны и заботились, чтобы эти раны никогда не заживали. И мой отец слышал эту боль. Я только не понимаю, почему у него не хватило сил избавиться от вас.
– Можно, глупый ребенок. Теперь тебе все можно…
– Ох ты, горе луковое! – Его вытащили из соломенной кучи, и Дар все-таки заскулил.