— Слава Лорд-мэру, — глухо отозвались лошадиное лицо и бугай.
— Срал я на отца Афанасия, — заорал Кляйнберг. — Ты мне зубы не заговаривай, гнида!
На первом этаже — площадка со стеклянными дверями, перед которыми дежурил автоматчик. Отца Никодима он словно не заметил, а на меня бросил завистливый взгляд. За дверями виднелись витражи из цветного стекла, бросающие повсюду разноцветные блики. Под витражами — бесконечные ряды деревянных многоярусных нар, на которых — люди. Сотни, а может, тысячи, людей.
Госпожа! Так вот, значит, кто здесь главный. Впрочем, это можно было понять и раньше по горделиво-холодному тону, с которым Серая разговаривала с Устином и Ярославом.
— Правда? — по-детски спросила она. — Повтори.
Марина попросила пить, и стрелок передал ей бутыль с водой. Я же принялся за тварку.