— Если мой боец победит, — заорал я. — Ты уводишь свой отряд. Я верно понял?
В трубе завыло, заскулило; огонь в нерешительности затрепетал над дровами, и, наконец, взмыл желто-красным знаменем. Я поспешил захлопнуть дверцу, чтоб не выпустить огонь наружу.
Впоследствии я не раз размышляла об этом случае, случае первой лжи и не могла найти причин, заставивших меня солгать.
Нагретый на солнце, перегруженный горячими телами поезд стукнул колесами, загудел и рванул, отделяясь от платформы.
Над обломками кремлевской стены колыхалась поземка.
Очутившись посреди комнаты под перекрестным огнем взглядов, я ощутил, как зашевелился в душе холодный страх.