Андрей присел к столу. На часах — 14.00. Как время пролетело!
— Олегыч, — вспомнил я. — Где пулеметчик, как его, Горенко?
У переднего колеса машины сопровождения (в которой ехал я) — черная воронка с ободком оплавленного снега. Машина отца Никодима вся изрешечена пулями…
— Ну, что ж, пора, — подал голос отец Никодим и пошел к машине.
Он заиграл. Женщина запела что-то о любви, которая наступает внезапно и никогда не проходит.
— Странно, да. Но мы — жители этого мира, он наш, и в наших силах сделать его лучше.