— Ого! — присвистнул Хельмут, увидев как я «воюю» с зарослями крапивы.
— А дальше что? — спросил Жан, приподнявшись на локтях.
— Я не видела котенка с той ночи, когда погибла Ута, — заплакала Гертруда, а вслед за ней зарыдала и Эльза.
Арестанты, каторжники — кто мы там? — нехотя поднимались, разгребали солому, в которую зарывались на ночь, и шли к длинному отверстию вдоль стены.
У старшины кузнецов не было причины любить меня. Напротив. Судя по всему, ему хотелось отплатить мне за унижение, пережитое по моей милости… Сам виноват. Зачем было называть меня «грязным наемником», да еще на заседании городского Совета?
— Ну если не холодно, то спать можно, — успокоил боевую подругу.