Странно, что Пупс сделал такое признание: он ведь взял на себя и её вину; Сухвиндер увидела в этом едва ли не попытку извиниться. Ей казалось, он всегда умел читать её мысли; знал ли он, что это она нанесла удар собственной матери? Сухвиндер сомневалась, что сможет признаться в этом новому школьному психологу, на которого её родители, похоже, возлагали большие надежды, а тем более — открыться подобревшей и раскаявшейся Парминдер…