Вывеска висела на добротно сколоченном сарае, точнее даже " павильоне", в котором за прилавком обнаружилась румяная круглолицая девица, показавшаяся сперва пышной, но потом я переменил оценку на "атлетическое телосложение". Это на своих великах она так?
Даже не поверишь, что это человек кричит, словно зверя подстрелили. То ли рык, то ли стон. И кусты дергаются. И даже отсюда вижу кровь на зеленых листьях — хорошо попал, удачно.
Подошла Аглая, которую я обнял за плечи, прижал к себе. Вера, придерживая шляпу, встала рядом, глядя вперед.
— Спасибо, — я взял на удивление воздушную, пахнущую ванилью, слойку. Вроде и много в руке, а чуть сожми — как листочек бумажный. Разорвав ее пополам, начал размазывать масло по ее внутренностям.
— У половины острова жены с мужьями в походы ходят, а я, если ты помнишь, ветеринар, причем только я теперь по вызовам езжу. На Лазаря Каменщикова расчет уже такой… старый он, — сказала она, доставая из коробки рулон свежего бинта. — Вытягивай ногу.
Видно и вправду было все как на ладони — большой красивый дом у самого среза воды, у галечного пляжа. Дом как и все здесь, всеми ветрами продуваемый, деревянный и тростником крытый, зато с большими верандами, уставленными плетеной из ротанга мебелью, пол из пальмовых досок накрыт плетеными циновками, на стенах бронзовые светильники — даже красиво, можно подумать, что хороший архитектор работал. А может и работал даже.