— Да я особо и не боюсь, — заметил Черепанов. — Но думаю, нам стоит переползти к тем кустикам.
Но человек, как говорится, предполагает, а располагает, как известно, уже Судьба.
Головорезы тут же подались в стороны. Загалдели, но уже скорее одобрительно, чем осуждающе.
Геннадий задремал. Тепло, вино, сытный обед, удобное ложе, почти забытое ощущение безопасности…
— Не хочет ли доблестный рикс Геннадий пройти в отведенную ему комнату? — вежливо осведомился Парсий.
— А я и есть птица, — сказал Геннадий. — Стальная птица… — Он приподнял ее и опустил, медленно-медленно, слушая, как она мелко, сквозь стиснутые зубы втягивает теплый, с привкусом дыма воздух: «A-a-av-f-i-c-c… A-a-v-v-d-s-s»…