— Хотспорн! — Она столкнула его с себя. — Хотспорн, ты умер?
— Йеннифэр, — продолжал Богольт, — паршивая, зловредная и зубастая баба. Не то что твои девочки, милсдарь Борх. Энти тихие и милые, вона, гляньте, сидят себе рядышком с лошадьми, сабли вострят, а я проходил, шутку кинул — улыбнулись, зубки показали. Да, им–то я рад, не то что Йеннифэрихе, та все чегой–то затевает, надумывает… Говорю вам, парни, надыть присматриваться, а то весь наш уговор коту под хвост пойдет.
— А вон та, — указал ведьмак, — стройная башня, вон там, за тем страшным бургом? Что такое?
— Ты выбрал, — сказала она. — Ты уверен, что правильно?
— Я уже сказал: истории о мутации и проклятии Лилиты я считаю вздором. У девушки есть причины рассчитаться с тобой, я в это вмешиваться не стану. Обратись к войту, к городской страже. Ты — городской волшебник, на твоей стороне здешний закон.
— Хорошая Книга, — проговорила она тихим, мелодичным голоском, — учит нас быть сдержанными в оценке ближних наших. Ибо, говорит она, и вас тоже когда–то оценят. И хорошо бы, если не по внешности.