— Я Людота, сын Вакулы, кузнец, — с поклоном ответил славянин.
Иудеи зашумели, но рав поднял руку, и воцарилось молчание.
— Я те щас так тпрукну — штанов не удержишь.
— Подожди, братко, чего до Киева человека томить? — Улеб соскочил с Мыша и бросил повод одному из киевлян.
— Княже, шли гонцов к мужам на север. Скажи: не ты их зовешь и не я. Русь их зовет.
— Мать честная, Пресвятая Богородица, — судорожно перекрестился Илья, глядя на раскинувшийся над Днепром лагерь.