Я стоял по-дурацки, на ступеньках, нависая над ней. Но обходить девушку было бы не тактичнее.
Я сделал шаг, и вода с шипением заполнила мои следы.
— Ага, — с видимым удовольствием сказал дед.
«Петр, все хорошо. Говори, но не обращайся ко мне лично. У нас не будет времени на повторную чистку записей».
…С грудой альбомов я вышел из дома. Маши внизу уже не было, и рептилоида тоже. Я оттащил альбомы в дальний угол сада, где в детстве жег костры и строил каждое лето шалаш. Бросил их на жухлую траву.
Закрыв люк я присыпал его землей и опавшей хвоей. Пригибаясь побежал по леску. Оттаявшая рубашка мокрым компрессом обтянула тело. Надо было оставить ее на решетке фильтра. Или в снегу закопать. Все равно никакой пользы от одежды не было.