— Свои вещи заберешь сам? — с неподдельным интересом осведомился Велле. — Или не рискнешь попадаться ей на глаза?
— Чушь, — еще хрипло со сна оборвал Курт, доставая связку ключей. — Если что-то происходит, я должен знать об этом.
— Нет, перестань ты, — возразил он твердо. — Пойми же, что это — всё. Вот он, конец. Он должен был настать гораздо раньше, и множества несчастий удалось бы избежать, если б я взял себя в руки и признался бы сразу — в первый же день. Но лучше поздно, чем никогда… Итак, — отведя взгляд от притихшей матери, уточнил Хагнер, — что именно вы хотите знать, майстер Гессе? Как я узнал о том, что я такое есть? Как давно я такой? Как все случилось?
— Да, — покривился тот. — Знаю. «На кобылах ездят девки и дети». Только вот при моей жизни главное, чтобы меня не скинули наземь при звуке взрыва, чтобы конь подо мной не шарахался от огня, клинка, все того же волка, медведя — да хоть от вашего брата рыцаря в полном боевом. Тут, знаешь, не на яйца смотришь, а на суть. По сути же Импала — боевая лошадь. Выносливая, быстрая и не робкого десятка. Помесь арабки и испанца.
— Сохрани меня Господь. Один ты — куда ни шло, один он — терпимо, но два святых плакальщика разом это для моих нервов слишком… Вообще, знаешь, некоторые полагают, что шахматы развивают разум.